Сын князя Константина Ивановича, воевода киевский, защитник православия в Западной Руси; родился в 1526 году, умер 13 февраля 1608 года. Князь Константин Константинович, названный при крещении Василием (Константином его называли по имени отца), остался по смерти отца малолетним и был воспитан своей матерью, второй женой князя Константина Ивановича, княгиней Александрой Семеновной, урожденной княжной Слуцкой.

Детство и ранние юношеские годы он провел в наследственном городе своей матери Турове, где, под руководством наиболее ученых и опытных учителей того времени, получил очень тщательное воспитание в православном русском духе. Достигши совершеннолетия, князь Константин Константинович женился на дочери богатого и знатного галицкого магната графа Тарновского - Софии, и начал вести обычный образ жизни богатых западнорусских панов. Общественная и государственная деятельность, по-видимому, очень мало интересовала его в этот период жизни. Однако и теперь ему уже пришлось столкнуться с иезуитским влиянием, с которым впоследствии князь Константин Константинович энергично боролся до конца своей жизни. Иезуиты сумели вторгнуться в его семейную жизнь, и старались привлечь на свою сторону представителей влиятельного дома князей Острожских, чтобы тем успешнее с их помощью заняться пропагандой католицизма среди западнорусского православного населения.

Иезуиты успели склонить на свою сторону невестку князя Константина Константиновича, княгиню Беату, и с ее помощью думали склонить к переходу в католицизм и ее дочь Елизавету.

Острожский вступился за свою любимую племянницу и успел выдать ее замуж за православного князя Димитрия Сангушко.

Благодаря интригам Беаты и иезуитов, Сангушко был осужден и бежал в Чехию, но по дороге был убит, а Елизавета возвращена в Польшу и насильно выдана замуж за поляка и ревностного католика графа Гурка. Острожский силой вступился за права племянницы, вступил в борьбу с иезуитами и Гуркой, но Елизавета, но выдержав тяжелого положения и травли иезуитов, сошла с ума. Острожский взял ее к себе в Острог, где несчастная и жила до самой своей смерти.

Разумеется, этот случай сильно вооружил князя против иезуитов и навсегда сделал его непримиримым врагом этого ордена.

Между тем, в Западной Руси для православных наступили очень трудные времена.

Русское население, находившееся под сильным влиянием польской цивилизации, уже со времени соединения Литвы и Польши все более подпадало влиянию западноевропейских форм польской культуры и цивилизации.

Влияние польской культуры сказалось и на верованиях русского населения.

Западнорусские магнаты ранее прочих начали менять веру своих отцов и принимать католицизм; за ними последовали многие фамилии из среднего класса и только крестьяне крепко держались православия, несмотря на все притеснения и угнетения со стороны своих помещиков-католиков.

Быстрому окатоличению русского населения немало способствовала и Люблинская уния 1569 года, еще теснее соединившая Польшу и литовско-русское государство и давшая полную возможность полякам с большим успехом распространять католицизм среди православного русского населения.

Напрасно князь Острожский с немногими другими западнорусскими вельможами, желавшими отстоять политическую и религиозную самостоятельность западнорусского народа, боролись против введения этой унии: их было слишком мало, и они должны были примириться со совершившимся фактом.

Значительно помогли делу окатоличения русских и иезуиты, призванные в Польшу для борьбы с проникавшим с Запада протестантизмом, но обратившиеся и против православия.

Они начали проникать в семьи наиболее влиятельных знатных магнатов и склонять их на свою сторону, понемногу забирали в свои руки образование юношества, учреждали свои коллегии и училища и пр., и быстро, при помощи польского правительства, приобретали все большее влияние на ход общественной жизни в Польше и Литве. Западнорусское духовенство и православное население не могло успешно бороться с этим организованным и не стесняющимся в средствах обществом монахов.

Само духовенство было необразованно, представители высшей иерархии, происходившие большей частью из знатных и богатых фамилий, нередко смотрели на свой сан, как на выгодное и доходное место, и завидовали той роскоши и великолепию, которыми окружали себя католические епископы.

Корыстолюбие, распущенность нравов господствовали среди православного духовенства.

Масса православного населения находила поддержки среди своих духовных пастырей.

Католическая пропаганда на такой благоприятной почве широко развивалась среди православного западнорусского населения, захватывая не только высшие западнорусские классы, но и распространяясь среди среднего и низшего сословия.

Выступив на арену общественной деятельности в такое трудное для православия и русской народности время, князь Константин Константинович Острожский, с детства воспитанный на русских православных началах, не мог оставаться равнодушным свидетелем этих событий.

Условия, в которых он находился, как нельзя более благоприятствовали его деятельности.

От своих предков он получил, кроме знатного имени, громадные богатства: в его владении находилось 25 городов, 10 местечек и 670 селений, доход с которых достигал колоссальной по тому времени цифры 1200000 злотых в год. Его выдающееся положение в западнорусском обществе, влияние при дворе и высокое сенаторское звание придавали его личности большую силу и влияние.

Равнодушный к делам церкви и своего народа в начале своей деятельности, Острожский в 70-х годах начинает уже ближе интересоваться этими важными вопросами.

Его замок делается открытым для всех ревнителей православия, для всех тех, кто искал заступничества от польских панов и католических монахов.

Хорошо понимая, в чем заключались язвы современной ему западнорусской жизни, он при своем уме легко нашел и выход из тех затруднений, в которые была поставлена западнорусская православная церковь.

Острожский понимал, что только развитием просвещения среди массы западнорусского населения и поднятием нравственного и образовательного уровня православного духовенства, можно достичь, некоторых успехов в борьбе с организованной пропагандой иезуитов и католических ксендзов. "Мы охладели к вере", говорит он в одном из своих посланий, "а наши пастыри не могут нас ничему научить, не могут постоять за Божью церковь.

Нет учителей, нет проповедников Божья слова". Ближайшим средством для поднятия уровня духовного просвещения среди западнорусского населения было издание книг и учреждение школ. Эти средства давно уже с большим успехом применяли иезуиты в целях своей пропаганды; не отказался от этих средств и князь Острожский.

Самой настоятельной потребностью для православного западнорусского населения было издание Священного Писания на славянском языке. За это дело прежде всего и принялся Острожский.

Нужно было начать с устройства типографии.

Острожский не жалел для этого ни денег, ни сил. Он выписал шрифт и привлек к себе из Львова известного печатника, работавшего ранее в Москве, Ивана Федорова и всех его сотрудников.

Для того, чтобы издание библии было более исправно, Острожский отовсюду выписывал рукописные списки книг Священного писания.

Главный список он достал из Москвы, из библиотеки царя Ивана Васильевича Грозного, при посредстве польского посла Гарабурды; доставал Острожский списки и из других мест: от константинопольского патриарха Иеремии, с Крита, из сербских, болгарских, и греческих монастырей, завел даже сношения по этому поводу с Римом и достал "много и иных библий, различных письмен и языков". Кроме того, в его распоряжении было и первое издание Библии на русском языке, напечатанное в чешской Праге доктором Франциском Скориной.

По просьбе Острожского, патриарх Иеремия и некоторые другие видные церковные деятели прислали ему и людей, "наказанных в писаниях святых, эллинских и словенских". Пользуясь указаниями и советами всех этих знающих людей, Острожский начал разбирать весь присланный материал.

Скоро, однако, исследователи были поставлены в затруднительное положение, так как почти все присланные Острожскому списки имели погрешности, неточности и разночтения, вследствие чего нельзя было остановиться на каком-либо списке, взяв его за основной текст. Острожский решил последовать совету своего друга, известного князя Андрея Курбского, жившего в то время на Волыни, и печатать Библию "на церковнославянском языке" не с перепорченных книг жидовских, но от 72 блаженных и богомудрых переводчиков". После долгой и трудной работы, в 1580 году, наконец, появились "псалтырь и Новый Завет" с алфавитным указателем к последнему, "скорейшего ради обретения вещей нужнейших". Издание это, распространившееся в очень большом количестве экземпляров, удовлетворяло потребностям православных церквей и частных обывателей.

Это издание Библии послужило образцом и для московского издания, вышедшего значительно позднее.

Но деятельность типографии Острожского на этом не остановилась.

Нужно было бороться с католическим влиянием, все более усиливавшимся в Западной Руси. Острожский для этой дели начал издавать ряд книг, необходимых, по его мнению, для поднятия просвещения и борьбы с латинством.

Из богослужебных книг им изданы часослов (1598 г.), требник и молитвослов (1606 г.). Для борьбы с латинством и католической пропагандой им изданы: послания патриарха Иеремии в Вильну ко всем христианам, к князю Острожскому, к киевскому митрополиту Онисифору (1584 г.), сочинение Смотрицкого "Календарь римски новы" (1587 г.), книга свящ. Василия "о вере единой", направленная против иезуита Петра Скарги, написавшего книгу о соединении церквей под властью римского папы (1588 г.). "Исповедание о схождении св. Духа", сочинение Максима Грека (1588 г.) послания патриарха Мелетия (1598 г.), его же "Диалог противу схизматиков". В 1597 г. в Острожской типографии был издан "Апокризис", в ответ на книгу униатов, написанную в защиту правильности действий Брестского собора.

Кроме того, из Острога вышли следующие книги: книга Василия Великого о постничестве (1594 г.), "Маргарит" Иоанна Златоустого (1596 г.), "Вирши" на отступников, Мелетия Смотрицкого (1598 г.). "Азбука" с кратким словарем и православным Катехизисом, Лаврентия Зизания и др. В конце своей жизни князь Острожский выделил часть своей типографии и перевел ее в принадлежавший ему Дерманский монастырь, где во главе печатного дела стал ученый и умный священник Демьян Наливайко.

Здесь были напечатаны и изданы: Богослужебный Октоих (1603 г.), полемический лист патриарха Мелетия к епископу Ипатию Поцею по поводу введения унии (1605 г.) и др. Дерманские издания отличались той особенностью, что они печатались на двух языках: литовско-русском и церковнославянском, что, разумеется, только способствовало их большему распространению среди массы западнорусского населения.

Уже перед самой своей смертью Острожский основал третью типографию в Киево-Печерской Лавре, куда отправил часть шрифта и типографских принадлежностей.

Эта типография, результатов деятельности которой князю Острожскому увидеть не пришлось, послужила основанием для знаменитой впоследствии киево-печерской типографии, бывшей в XVII веке главной поддержкой православия в юго-западной Руси. Но основывая типографии и печатая в них книги, Острожский хорошо понимал, что дело просвещения народа этим еще далеко не исчерпывается.

Он сознавал необходимость просвещения духовенства, необходимость создания духовной школы для подготовки священников и духовных учителей, невежество и неподготовленность которых ему были ясны. "Не от чего иного размножилося между людьми такое ленивство и отступление от веры, - писал Острожский в одном из своих посланий, - яко от того иж устали учители, устали проповедатели слова Божого, устали науки, устали казанья, а за тым наступило обнищанье и уменьшенье хвалы Божое в церкви Его, наступил голод слуханья слова Божого, наступило отступление от веры и закону". Уже со самого начала своей деятельности Острожский начал в подчиненных ему городах и монастырях устраивать школы: так, отдавая в 1572 году принадлежавшую ему землю в Турове Димитрию Митуричу, князь Константин Константинович поставил условием "школу там держати". При материальной и нравственной поддержке Острожского основывались и другие школы в разных местах юго-западной Руси; князем Константином Константиновичем поддерживались, кроме того, братские школы, сыгравшие не малую роль в борьбе с католицизмом.

Но главным делом Острожского в это время было основание известной Академии в городе Остроге, из которой вышло много замечательных деятелей на ниве православия конца XVI и первой половины XVII века. Подробных сведений об учреждении и характере этого учебного заведения мы не имеем. Те немногие данные, которые дошли до нас, дают, однако, возможность несколько определить, хотя и в общих чертах, ее организацию.

Эта школа, без сомнения носившая характер высшей, была устроена по образцу западноевропейских иезуитских коллегий, и преподавание в ней носило характер подготовки к борьбе с католичеством и иезуитами.

Учителями в ней были преимущественно греки, которых Острожский приглашал из Константинополя, по большей части из лиц, приближенных к патриарху. "И на первый, читаем мы в одной из современных рукописей, старался у святейшего патриарха, абы ся зде дидаскалов по размноженью наук вере православной послал, а он на то маетностями своими ратовати готов и доложенья их на то не жалует". Первым ректором новой школы был ученый грек Кирилл Лукарис, человек европейски образованный, бывший впоследствии патриархом Константинопольским.

В школе учили чтению, письму, пению, русскому, латинскому и греческому языкам, диалектике, грамматике и риторике; наиболее способные из окончивших школу отправлялись для усовершенствования, на счет Острожского, в Константинополь, в высшую патриаршую школу. При школе находилась и богатая библиотека.

Несмотря на то, что основание школы относится лишь к 1580 году, в девяностых годах XVI века из ее воспитанников и учителей составился обширный ученый кружок, сгруппировавшийся вокруг Острога и князя Константина Константиновича и одушевленный одной мыслью - бороться с полонизмом и католицизмом за русскую народность и православную веру. К этому кружку принадлежали все наиболее выдающиеся деятели Западной Руси: Герасим и Мелетий Смотрицкие, Петр Конашевич-Сагайдачный, священник Демьян Наливайко, Стефан Зизаний, Иов Борецкий и многие другие.

Значение этой школы было велико.

Кроме значительного нравственного влияния на западнорусское общество, кроме того, что из нее вышли главнейшие борцы за православную русскую идею в юго-западной Руси, она важна тем, что была единственным в то время высшим православным училищем, вынесшим на своих плечах борьбу с унией и иезуитской пропагандой.

Понимали важность ее и иезуиты. известный Поссевин с тревогой сообщал в Рим, что из этой школы питается "русский раскол". Приходилось князю Острожскому принимать и прямое участие в делах западнорусской православной церкви.

Видя одно из главных средств для борьбы с католической пропагандой в монашестве, Острожский старался поднять его значение, устранить неустройства в жизни монастырей, усилить их нравственную силу и влияние.

В подчиненных монастырях князь Константин Константинович заводил школы, привлекал в них образованных монахов, ставил ученых настоятелей.

Для других православных монастырей Юго-западной Руси он печатал книги в своих типографиях, помогал им деньгами и "наданиями". Для того, чтобы побудить западнорусское монашество изменить праздный и распущенный образ жизни, он напечатал в своей Острожской типографии, книгу святого Василия Великого о монашестве, вводил новый устав в подчиненных ему монастырях, откуда мало-помалу этот более строгий и соответствующий идеалам монашества устав начал переходить и в другие монастыри Западной Руси. Сознавая важное значение братств в жизни православной церкви, Константин Острожский всеми силами содействовал их процветанию.

Пользуясь своим влиянием при польском дворе и у константинопольского патриарха, он легко доставал для них всевозможные привилегии, давал наставников в их школы, доставлял шрифт в их типографии, помогал им нравственно и материально.

Особенно близкие отношения были у князя Константина Константиновича со Львовским православным братством, которому Острожский доверил и воспитание своего сына. Известны старания Константина Острожского и в деле устроения высшей иерархии западнорусской церкви.

Главным образом нужно было изменить личный состав иерархии, в котором нередко были люди порочные.

Острожский, пользуясь громадным влиянием при дворе, в 1592 году выхлопотал себе у короля Сигизмунда III право на патронат в западнорусской православной церкви, что давало ему возможность самостоятельно избирать достойных пастырей церкви, которые могли бы с успехом нести служение и помогать Острожскому в его нелегкой борьбе.

Между тем, пока все эти реформы проводились в жизнь, западнорусской церкви начала угрожать новая опасность в форме унии, с которой Острожскому пришлось вынести также серьезную борьбу.

Лично Константин Константинович сначала был даже не прочь от унии, но лить при условии, чтобы она была провозглашена вселенским собором, с согласия и одобрения восточных патриархов.

Между тем, некоторые епископы, во главе с Ипатием Поцеем, думали решить дело домашним способом, не спрашиваясь у патриархов, прямо по соглашению с римским папой. Завязавшиеся по этому поводу сношения между Острожским и партией униатов не привели ни к каким положительным результатам.

Скоро отношения обострились настолько, что, как было ясно для иезуитов, соглашения быть не могло, и католическая партия решила проводить унию помимо Острожского.

Главные деятели унии - епископы Ипатий Поцей и Кирилл Терлецкий - успели склонить на свою сторону нерешительного киевского митрополита Михаила Рагозу и добиться от него разрешения созвать в 1594 году собор в Бресте для рассуждения об унии и связанных с ней вопросах.

К собору стал готовиться и Острожский с православной партией.

По-видимому, то, что подготовлял князь Константин Константинович для собора, было слишком опасным для униатской партии, и король Сигизмунд III, ревностный католик и большой поклонник иезуитов, по наущению католиков, декретом запретил собор, явно не желая допустить вмешательства светских лиц в дела церкви.

Между тем, князю Константину Константиновичу мало-помалу пришлось стать с королем и правительством, явно покровительствовавшими католическим тенденциям иезуитов, в очень натянутые отношения.

Острожский стал искать союзников русской православной партии даже среди протестантов, притесняемых иезуитами и реакционным польским правительством не менее православных.

Острожский предполагал даже, что окажется необходимым защищать свою веру с оружием в руках. "Его королевское величество", писал князь Константин Константинович вождям протестантского движения, "не захочет допустить нападения на нас, потому что у нас самих может явиться двадцать тысяч вооруженных людей, а папежники могут превзойти нас разве числом тех кухарок, которых ксендзы держат у себя вместо жен". Общее сочувствие западнорусского населения к Острожскому и его партии и ненависть к католичеству и иезуитам росло с каждым днем, и иезуиты решили ускорить дело. Поцей и Терлецкий отправились в Рим, были с почетом приняты папой Клементом VIII, и от лица западнорусских иерархов предложили подчинение западнорусской церкви.

Острожский, услышав об этом событии, разумеется, отнесся к нему с негодованием и выпустил свое первое послание к русскому народу, в котором увещевал западнорусских людей не поддаваться на уловки иезуитов и папистов и всеми силами противодействовать введению унии. Послания Острожского имели большое влияние на население.

Первыми поднялись казаки под начальством Наливайки и начали громить имения епископов, сочувствовавших унии, и западнорусских панов, перешедших в католичество.

Иезуиты видели, что их дело, вследствие сопротивления Острожского и его партии, может погибнуть и решили по возможности скорее покончить его. На 6 октября 1596 года в Бресте был назначен собор для окончательного решения вопроса об унии. Острожский немедленно дал знать об этом Александрийскому и Константинопольскому патриархам; те прислали своих наместников, с которыми Острожский и явился к сроку в Брест. В Бресте однако Острожский уже нашел сторонников унии, которые, не ожидая православной партии, начали собор и быстро под руководством иезуита Петра Скарги решили унию с католичеством. 6 октября 1596 года начали собор и православные архиереи, под председательством экзарха Константинопольского патриарха Никифора и при деятельном участии Острожского.

Православный собор послал звать и униатов, но те отказались.

Тогда православные епископы обвинили их в отступничестве и произнесли над ними отлучение, отправив этот приговор митрополиту, председательствовавшему на униатском соборе.

По интригам иезуитов, королевские послы, также присутствовавшие на униатском соборе, решили применить репрессию к православным и обвинили патриаршего наместника Никифора в том, что он турецкий шпион. Обе стороны, разумеется, начали жаловаться королю, но Сигизмунд III принял сторону униатов.

Никифор был осужден на заточение, а на Острожского посыпались новые обвинения и нападки.

Его обвиняли в том, что он не укрепляет вверенных ему областей против возможного нашествия татар, требовали от него уплаты подымного сбора, которого насчитали 40000 коп грошей.

Однако Острожский не решался на резкие действия против польского правительства, несмотря на то, что момент был очень благоприятен, и русское население, до крайности возбужденное унией и уже давно недовольное притеснениями польских панов, легко бы поднялось на защиту своей веры и своей народности.

Посылая в 1600 году Львовскому братству декрет польского сейма против православных, Острожский писал братчикам: "Посылаю вам декрет последнего сейма, противный народному праву и святой правде, и даю вам не иной какой совет, как только, чтобы вы были терпеливы и ожидали Божья милосердия, пока Бог, по Своей благости, не склонил сердца его королевского величества к тому, чтобы никого не оскорблять и каждого оставить при правах своих". Только в своей Острожской типографии князь Константин Константинович до конца жизни вел борьбу с унией и католичеством, печатая воззвания и книги против католиков и униатов и поддерживая таким образом православное западнорусское население в тяжелой борьбе за свою веру. Умер князь Константин Константинович Острожский в глубокой старости, 13 февраля 1608 года, и был погребен в Остроге в Замковой Богоявленской церкви.

Из его детей только один, - князь Александр, был православным, другие же два сына - князья Константин и Иван - и дочь - княжна Анна приняли католичество.

В скором времени перешли в руки католиков и его типография и училище, а в 1636 году его внучка Анна Алоизия, явившись в Острог, приказала вынуть кости князя из гробницы, вымыть их, освятить по католическому обряду и перенести в свой город Ярославль, где положила их в католической часовне.

Князь Константин Константинович Острожский, несмотря на такой, по-видимому, неуспех своей деятельности, оказал, однако, громадные услуги делу русской народности в западной Руси. По словам современников, он был центром, вокруг которого группировалась вся русская православная партия в западной Руси. Своей типографией и школой он оказал значительную нравственную и культурную поддержку православию в борьбе с католицизмом, а своим влиянием и богатством был полезен ему, как крупная материальная сила. Умный и способный от природы, Острожский понимал важность для западной Руси переживаемых моментов и напрягал все силы для борьбы с западноевропейской культурой, готовившейся, при полощи такого усовершенствованного аппарата, как иезуитский орден, поглотить западнорусскую народность.

Острожский отрешился даже от личной карьеры: его редко можно было встретить при дворе, редко он участвовал и в походах, где легче всего было выдвинуться в то время. Только в 1579 году, в угоду королю Стефану Баторию, он предпринял поход на Северскую область и этим закончилась его военная деятельность.

Все же свое влияние и все свои силы он направлял на защиту православия, которое в значительной мере обязано ему тем, что выдержало многовековую борьбу с католичеством и католическим польским правительством.

Акты Западной России т. III и IV; Акты Южной и Западной России т. I - II; Archiwum ksiazat Lubortowiczow-Sanguszkow w Slowucie, t. t. I - III; Danilowicz, "Skarbiec dyplomatow" t. t. I-II (Wilno 1860-62); Apхив Юго-Западной Рос сип, т. II-VI; Monumenta confraternitatis Stauropigianae Leopoliensis, t. I, p. I-II. (Leopoli, 1895); Сборник Муханова (по указателю);

Памятники, изданные временной комиссией для разбора древних актов, т. IV (Киев 1859); Stebelski, Przydatek do Chronologjy, t. III (Wilno 1783); Кулиш, "Материалы для истории воссоединения Руси", т. I-II; Каратаев, "Описание славяно-русских книг" т. I (СПб. 1883); "Жизнь князя Курбского в Литве и на Волыни" под ред. Иванишева (1849 г.); Сказания князя Курбского (изд. 2-ое, СПб., 1842); Русская Историческая Библиотека, т. IV, VII, XIII; Scriptores rerum polonicarum, t. t. I-III; (Krakow 1872-1875); Сахаров. "Обозрение славяно-русской библиографии" (1849 г.); Сборник памятников русской народности и православия на Волыни (изд. техн.-строит. отд. Волыни Губ. Правл.), вып. I-II (1862 и 1872 гг.); Сопиков, "Опыт Российской библиографии" ч. I, №№ 69, 109, 193, 435, 464, 670, 750, 752, 987, 1, 447: "Летопись Грабянки"; Батюшков, "Памятники старины в западных губерниях" (8 тт. 1868-1885, по указателям); Stebelski, "Zywoty S. S. Eufrcizyny i Paraskiewy z genealogia, ksiazat Ostrogskich; Лебединцев, "Материалы для истории Киевской митрополии" ("Киевск.

Епарх. Ведом." за 1873 г.); Boniecki, "Poczet rodow w Koronie i W. Ks. Litewskim XVI wieku" (Warsz. 1887); Wolff, "Kniaziowie Litewsko-Ruscy" (Warsz. 1895); Макарий, "История русской церкви", т. VII, VIII и IX; Narbutt, "Dzieje narodu polskiego" t. t. IX - Х; Дашкович, "Борьба культур и народностей в литовско-русском государстве" ("Киевск.

Унив. Известия" 1884, Х-XII); Коялович, "Литовская Церковная Уния" т. I; Бантыш-Каменский, "Историческое известие о бывшей в Польше унии"; Чистович, "История западнорусской церкви" (СПб. 1884) ч. II; "Журнал Минист.

Народ просв." 1849, IV; "Князь Константин (Василий) Острожский" ("Православный Собеседник" 1858, II - III); "Начало унии в юго-западной Руси" ("Правосл.

Собеседн." 1858, IV-Х); Максимович, "Письма о князьях Острожских" (Киев 1866); Костомаров, "Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей", вып. III (СПб. 1874) 535-563; Перльштейн, "Несколько слов о княжестве Острожском" ("Временник Московск.

Общ. Истории и Древн." 1852, кн. XIV, отд. I); "Киевлянин" 1840 г. кн. I; Еленевский, "Константин II князь Острожский" ("Вестник Западной России" 1869, VII?IX); Зубрицкий, "Начало унии" ("Чтения Московск.

Общ. Истории Древн. 1848, № 7); Батюшков, "Волынь" СПб. 1888); А. Андрияшев, "Константин Константинович Острожский, воевода Киевский" (Киевский Народный Календарь" на 1881 год); "Труды Киевской Духовной Академии" 1876, №№ 3 и 4; 1877, № 10, 1886, № 1; митроп.

Евгений, "Словарь писателей духовного чина"; Вишневский, "История литературы польской" т. VIII; митроп.

Евгений, "Описание Киево-Софийского собора"; Петров, "Очерк истории православной школы на Волыни" ("Труды Киевской Духовной Акад." 1867); Лукьянович, "Об Острожской школе" ("Волынские Епархиальн.

Ведомости" 1881); Харлампович, "Острожская православная школа" ("Киевская Старина" 1897, № 5 и 6); "Киевская Старина" 1883, № 11, 1885, № 7, 1882, № 10; Архангельский, "Борьба с католичеством и западнорусская литература конца XVI и 1-ой половины XVII века" (1888); Селецкий, "Острожская типография и ее издания" (Почаев, 1885); Максимович, "Исторические монографии", т. III; "Труды Киевского Археологического Съезда", т. II; "Древняя и Новая Россия" 1876, IX, 1879, III; Демьянович, "Иезуиты в Западной России"; "Чтения в Обществе Нестора Летописца", т. I стр. 79-81; "Волынские Епархиальн.

Ведомости" 1875, № 2; Сольский, "Острожская библия" ("Труды Киевской Духовной Академии" 1884, VII); Левицкий, "Внутреннее состояние западнорусской церкви в конце XVI века и уния" (Киев 1881); Карамзин, (Изд. Эйнерлинга) т. Х; Соловьев (изд. т-ва "Общ. Пользы", т. II и III. Е. Лихач. {Половцов}

ОСТРОЖСКИЙ Константин (Василий) Константинович

Украинский политический и культурный деятель

Родился 1526 в г.. Дубно (ныне Ровенская область). Происходил из семьи Острожских, богатого и влиятельного княжеского рода Украины XVI - начала XVII в. Получил прекрасное образование, о чем свидетельствуют его переписки и речи в сенате. Оставшись единственным наследником своего богатого отца, во владение получил огромные владения на Волыни, Киевщине, Подолье и Галиции, а также в Венгрии и Чехии. С середины 40-х годов XVI в. в официальных документах Василий Острожский начинает именоваться папиным именем - Константин.

Политическую карьеру князь Острожский начал в 1550, получив от великого князя литовского должность старосты владимирского и маршалка волынского. В 1559 г., он стал киевским воеводой, что значительно способствовало усилению его влияния на политическую жизнь Украины. К. Острожский проводил энергичную колонизаторскую политику в пограничных землях Киевщины и Брацлавщины, основывал новые города, замки и слободы. Экономическая мощь имений и большой политическое влияние князя быстро сделали его »некоронованным королем Руси», проводившего относительно независимую политику в русских землях. В 60-х годах XVI в. он выступал за равноправное вхождение Руси в состав Речи Посполитой. К. Острожский был одним из лидеров оппозиции, не поддерживала унию 1569 В том же году стал сенатором. В 1572 г.. После смерти короля Сигизмунда II Августа претендовал на польский престол. В 1574 г.. Перенес княжескую резиденцию из Дубно в Острог. - Своеобразными были отношения князя Острожского с казачеством. Понимая важное стратегическое значение Запорожской Сечи форпоста против турецко-татарской опасности, он пытался поддерживать с казаками партнерские отношения, принимал их на службу. Однако в начале 90-х годов враждебно отнесся к казацким беспорядков, угрожали разветвленной земельным владением княжеского рода. Во время казацкого восстания под руководством К. Косинского (1591-1593) войско К. Острожского, несмотря на ряд неудач, в решающей битве под Пятой нанесло повстанцам сокрушительное поражение. Впоследствии он решительно выступил против восстания С. Наливайко (1549-1596).

В 1598 г.. После смерти царя Федора Ивановича К. Острожский выступил в качестве претендента на московский престол.

К. Острожский заботился об украинском православии. Во времена его княжения м. Острог, один из двух титулярных центров епархии на востоке Волыни, становится центром православной духовности. Относительно актуального на то время вопрос об объединении католиков и православных, то князь сначала поддержал его. Он предпочитал держать этот процесс под полным собственным контролем. Поэтому, когда в 1594-1596 гг. Часть духовенства предприняла попытку заключить церковную унию, минуя князя, выступил ее решительным противником, резко осудив решение Брестского собора.

Во времена княжения К. Острожского русская культура и образование получили широкое подъема. Вокруг княжеской резиденции в Остроге образовался кружок (академия) славянских и греческих ученых, публицистов, теологов и богословов, в который входили Герасим Смотрицкий, Василий Сурожский, Христофор Филалет (Мартин Броневский), Эммануил Ахиллес, Лука Сербии, Кирилл Лукарис (будущий Александрийский и Константинопольский патриарх), Никифор Парасхес-Кантакузен и др. При содействии князя в Остроге было собрано большое библиотеку. 1575 он пригласил для организации типографии в княжеской резиденции Ивана Федорова. Благодаря острожской типографии увидело свет более 20 изданий, в том числе первый полный текст Библии на славянском языке (1 580). Около 1578 при академии начала действовать Острожская школа, где кроме ряда традиционных в то время точных и гуманитарных дисциплин впервые параллельно преподавались латинский, греческий и церковнославянский грамматики. Впоследствии ее опыт и программа были заимствованы Львовской, Луцкой и другими братскими школами.

К. Острожский основал школы в Турове (+1572) и Владимире-Волынском (одна тысяча пятьсот семьдесят-семь). В Остроге сформировалась школа церковного пения, при Богоявленской замковой церкви, имевшей статус кафедрального собора и была одним из самых православных храмов того времени, возникла собственная иконописная традиция. Несколько острожских икон, написанных в то время, считаются шедеврами православного иконописания.

Постепенно князь отошел от политической и культурной жизни страны. Последние годы жил в Дубненском замка.

Умер в 1608 Был похоронен в крипте Богоявленской церкви в Остроге.

Князь Константин Иванович Острожский, выдающийся государственный деятель Великого княжества Литовского и Русского, один из талантливейших полководцев своего времени, ревнитель Православия в Литве и Западной Руси.

О жизненном пути Острожского князя рассказывается в статье журналиста Сергея Махуна, опубликованной в украинской газете "День", № 206 за 14 ноября 2003 года. Оригинал .

Переоценить роль Острога и славного рода князей Острожских в истории и культуре Украины, и вообще Восточной Европы, сложно.

Город, расположенный в самом центре Большой Волыни (современные Волынская, Ровенская, Житомирская области, север Хмельнитчины, Берестейщины, Подляшье), впервые упоминается в 1100 году в Ипатьевском списке, когда он был отдан князю Давиду Игоревичу взамен Владимира-Волынского. Это решение Витачивского съезда князей Киевской Руси, на котором настаивал Владимир Мономах, стало ему наказанием за ослепление теребовлянского князя Василька.

После монголо-татарского нашествия Острог долго еще оставался в руинах, пока в 1325 году литовский князь Гедимин не отдал город сыну Любарту. В 1341 году находим первое упоминание именно об острожском князе — Даниле. Уже его сын Федор, староста луцкий, получил в 1386 году подтверждение своих прав на Острог (а также Корец и Заслав) из рук Ягайла — короля Польши и Великого князя Литовского. Пантеон князей и княгинь, а также перечень просветителей, ученых, печатников, деятелей церкви и полководцев, которые жили и работали в городе, поражает.

Это князь Федор Данилович — участник Грюнвальдской битвы и Гуситских войн, причисленный к лику святых в конце XVI века с именем Феодосий; князь Василий-Константин Острожский , ревностный защитник православия, полководец и основатель (в 1576 году) первого в Украине высшего учебного заведения — Острожской академии; Гальшка Острожская , дочь его брата Ильи, основательница академии, что официально зафиксировано в тестаменте (завещании), составленном в 1579 году в Турове; первопечатник Иван Федорович (Федоров) , отец и сын — Герасим и Мелетий Смотрицкие — писатели-полемисты, переводчики, теологи, филологи (М. Смотрицкий — создатель восточнославянской грамматики; современные азбуки украинцев, русских, белорусов, македонцев, сербов и болгар базируются на учебнике «Грамматика славянская»), Иван Вишенский — писатель и полемист; Иов Борецкий — просветитель, церковный и политический деятель; Дамиан Наливайко — непримиримый враг унии, защитник православия и родной брат Северина Наливайко.

В Остроге учился и знаменитый гетман Войска Запорожского Петр Конашевич- Сагайдачный ... Несколько в тени сына — Василия-Константина остается незаурядная личность князя Константина Ивановича Острожского (1460—1530). Между тем только перечень титулов самого богатого магната Великого княжества Литовского и Короны Польской поражает: Гетман великий литовский (1497—1500, 1507—1530 годы), староста брацлавский, звенигородский и винницкий (1497 год), маршалок земли Волынской и староста луцкий (1499 год), каштелян виленский (1513 год) и троцкий (1522 год).

Не стоит забывать, что Острог в XVI — в первой половине XVII столетий был одним из крупнейших городов Украины, уступая разве что Киеву, Львову и Луцку. И именно Константин Иванович Острожский стоял у истоков могущества рода. Как доказал Михаил Максимович, который изучал «помяник» Киево-Печерского монастыря, князья Острожские были ответвлением князей Турово-Пинской земли, прямых потомков Рюрика.

По данным исследователя В. Ульяновского, документально зафиксированные подаренные владения, привилегии и земельные приобретения князя составляют: 91 город, городок и село. Среди них — Дорогобуж, Городец, Здолбунов, Красилов, Луцк, Острог, Полонное, Ровно, Свитязь, Туров, Чуднов... Константин Иванович получил от короля в дар дворы и дома в Вильне, Минске, Луцке; подданные князя имели привилегированное право освобождения от повинностей, пошлины для купцов, которые ехали на луцкую ярмарку (1518 год).

Итак, князь — один из наиболее влиятельных магнатов Великого княжества Литовского. И хотя многие вельможи уже ко времени его гетманств перешли из православия в католичество, авторитет Константина Ивановича был неоспорим. И авторитет этот базировался не только на несравненном богатстве, но и последовательности в отстаивании прав православных общин и предоставлении им меценатской поддержки. Так, например только в 1507 году князь подарил Дерманскому Троицкому монастырю рукописное Евангелие, построил в селе Смолевичах Минского уезда церковь и составил фундуш (пожертвование) на нее, передал деньги на строительство Жидичинского монастыря. С 1491 по 1530 год в Остроге была построена каменная пятиглавая Богоявленская церковь, а также Троицкий монастырь. Князь постоянно передавал в разные церкви Украины, Литвы и Беларуси посуду, кресты, ризы, иконы... Так что недаром Константин Иванович Острожский был похоронен в главной святыне восточнославянского православия — Успенском соборе Киево-Печерского монастыря. Там похоронили и его прадеда — князя Федора (Феодосия) Даниловича и ближайших родственников второй жены — Александры Семеновны Олелькович-Слуцкой. Именно ее отец — Семен Олелькович в 1470 году восстановил этот собор после нашествия Батыевых орд.

От брака с Александрой у Константина Ивановича была дочь София (умершая в молодости), и сын Василий-Константин (1528—1608), которого считали самым ярым ревнителем и защитником православия в истории Речи Посполитой. От первой жены — Татьяны (Анны) Семеновны Гольшанской (умерла в 1522 г.) у князя был сын Илья (1510—1539).

И все же наиболее известен Константин Иванович Острожский как выдающийся полководец. Так в эпитафии А. Кальнофойского мы найдем величание великого гетмана Литовского «Русским Сципионом» , а папский легат в Польше Пизони писал: «Князь Константин может быть назван лучшим военачальником нашего времени, он 33 раза становился победителем на поле битвы... в бою он не уступает в храбрости Ромулу» (письмо датировано 1514 г.).

Выдающийся польский хронист XVI века Мацей Стрыйковский (не будем забывать, что К. И. Острожский — православный) называл гетмана «вторым Аннибалом, Пирром и Сципионом русским и литовским... мужем святой памяти и чрезвычайно прославленной деятельности». Однако кроме значительных и даже судьбоносных для истории побед (о них ниже), князь дважды терпел сокрушительные поражения. И если после неудачи под Сокалем от крымских татар в 1519 году Константин Иванович быстро восстановил статус-кво и зимой 1527 года наголову разбил войско орды на Киевщине, то поражение 1500 года на реке Ведрошь от московского войска привело к трагическим для него последствиям. В разгар боя засадный полк московитов ударил по флангу и тылу литовского войска — почти восемь тысяч его воинов погибли, а все воеводы вместе с князем попали в плен.

Семь лет Константин Иванович провел в Вологде и Москве. Сначала его держали в оковах, но вскоре Иоанн III помиловал пленника и пожаловал ему земли и два города. Константин Иванович дважды пытался бежать из плена; только вторая попытка осенью 1507 года оказалась удачной. Сразу же князь вернул себе и гетманское правительство. Ко времени войны с Московией гетман фактически заменял Великого князя Литовского с самыми широкими полномочиями. Кампания 1507—1508 годов не определила победителя.

После подписания «Вечного мира» с Московией, Литва и Польша переключают свое внимание на юг. В 1508 году под Слуцком и в 1512 году под Вишневцом и на Лопушне князь разгромил крымских татар. Вторая победа была особенно поразительной: настигнув орду с большим количеством пленных, его воины освободили 16 тысяч пленников и захватили 10 тысяч татар, которых князь расселил поблизости Острога для выполнения охранных функций (даже по переписи 1895 г. в городе и уезде было 470 мусульман и одна мечеть).

Фрагмент картины неизвестного художника 16 века "Битва под Оршей".

Князь таки дождался сатисфакции на востоке и приобрел громкую общеевропейскую славу после блестящей победы над московским войском под Оршей 8 сентября 1514 года. К тому времени Сигизмунд I занимал уже два трона — великого князя Литовского и короля Польши. Он дал такой приказ: «Аби гетмане во всєм билі послушни, бо єсмо єму послушних чєствоваті, а упорних і нєпослушних караті, нє мєнєє, как ми сам пан господарь». Войско, которым руководил Константин Иванович Острожский, состояло из литовского феодального ополчения («уездные хоругви» с украинских, литовских и белорусских земель), польского шляхетского ополчения, наемников из Ливонии, Германии и Венгрии и знаменитых польских гусаров — всего около 30 тысяч человек. Им противостояло 80 тысяч московитов. В стане их командования не было единства, однако это никак не умаляет значения победы князя, который умело руководил разными родами войск. Так, литовская конница притворным бегством выманила московитов на пушки, а их левый фланг был прижат к болоту и полностью разгромлен. Речка Крапивная была переполнена телами московитов. Войско неприятеля стало в беспорядке отступать. Потери побежденных, по тем временам, страшные — 30 тысяч воинов, было взято в плен 380 воевод и дворян.

Битва под Оршей почти на столетие определила статус-кво на границах Московского государства и Литвы (с 1569 г. — Речи Посполитой). А герой ее дважды проходил во главе войска через триумфальную арку — в Варшаве и Вильно. Авторитет князя Константина Ивановича Острожского был настолько велик, что наиболее тяжелые для суда дела между магнатами и шляхтичами доверялись королем и сеймом исключительно ему. Даже вышеназванный кардинал Пизони признавал за ним только один недостаток — что он «схизматик». Жизнь и деятельность князя Константина Ивановича Острожского (в отличие от его сына — Василия-Константина) изучены слишком поверхностно, хотя есть немало источников. Целостный портрет этого выдающегося политика, полководца и мецената православной культуры, к сожалению, так и не создан.

Острожский, князь Константин Иванович

Гетман великого княжества Литовского, знаменитый западнорусский деятель и ревнитель православия в Литовской Руси; родился около 1460 года, умер в 1532 году. Род князей Острожских принадлежал к числу русских удельных родов, которые сохранились и при литовском владычестве в Западной Руси и члены которых являлись или подручными, или чиновниками великих князей литовских. Происхождение рода но установлено с точностью, и из многих мнений по этому вопросу наиболее распространенным и наиболее правдоподобным является мнение М. А. Максимовича, который, на основании помянника Киево-Печерского монастыря, считает его отраслью князей Пинских и Туровских, происходивших от Святополка II Изяславича, правнука Владимира Святого. Первым исторически известным князем был Даниил Дмитриевич Острожский, живший в середине XIV-го века. Сын его, Федор Данилович (умер после 1441 года), причтенный к лику святых православной церковью под именем Феодосия и первый положивший прочное основание земельному богатству фамилии, уже является защитником родины и ее заветов против поляков и латинства: он в продолжение нескольких лет нанес полякам целый ряд поражений и до конца отстаивал самостоятельность Подолии и Волыни. Сын князя Федора Даниловича, князь Василий Федорович Красный (умер около 1461 года) продолжал более успешно русскую политику своего отца, но главную сторону его деятельности составляло хозяйство и обеспечение своих владений от татарских набегов. О сыне его и отце князя Константина Ивановича, князе Иване Васильевиче сохранилось мало известий. Известно лишь, что он неоднократно сражался с татарами и увеличивал свои владения прикупкой новых поместий.

Князь Константин Иванович рано лишился родителей, и первоначальное воспитание получил под руководством отцовских бояр, а также старшего своего брата - Михаила. Сохранившиеся свидетельства об этих годах жизни Константина Ивановича говорят преимущественно о сделках на продажу и покупку земель. По-видимому, воспитатели молодых князей выполняли только экономические планы умершего отца их. В 1486 году мы находим братьев Острожских в Вильне при дворе великого князя литовского Казимира, где они вращаются в высшем кругу волынских панов - Гойского, князя Четвертинского, Хребтовича и других. В то же время князья Острожские начали приучаться и к государственным делам, для чего они поступили в обычную тогда школу - в свиту великого князя и сопровождали его в переездах, как "дворяне", т. е. придворные. В 1491 году князь Константин Иванович уже получал довольно важные поручения и пользовался полным доверием литовского великого князя. Весьма вероятно, что тогда уже он успел выдвинуться из среды многочисленных волынских князей и панов, чему немало могло способствовать богатство и широкие родовые связи. Впрочем, на возвышение князя Константина Ивановича большое влияние оказали, конечно, и его личные заслуги, его военный талант и опытность. Последние он приобрел и выказал в непрерывный борьбе с татарами (летописи упоминают о 60-ти сражениях, в которых он остался победителем). Но было и другое обстоятельство, способствовавшее возвышению князя Константина Ивановича. Уже со самого вступления на литовский престол великого князя Александра, на Литву обрушился целый ряд несчастий. Война с московским великим князем окончилась неудачей. Татары делали набег за набегом на южные области Литовского государства, опустошая южно-русские земли. В это время особенно выдвинулись русские люди, вынесшие на своих плечах и тяжелую борьбу с татарами, и все внутренние и внешние затруднения, легшие на Литву после неудачной ее борьбы с Москвой. Татарские набеги 1495 и 1496 годов были отражены исключительно русскими, во главе которых, благодаря своим способностям, скоро стал князь Острожский. Русские же князья, с тем же Острожским во главе, спасли от окончательной гибели и польского короля, брата великого князя Александра, во время его неудачного похода на Молдавию. Все это, разумеется, выдвигало значение русских и русского князя Острожского, на которого уже давно смотрела с надеждой вся Литовская Русь. Гетман Литвы Петр Янович Белой, на смертном одре, прямо указал Александру на Константина Острожского, как на своего преемника. И князь Константин Иванович в 1497 году сделан был гетманом. Кроме того, новый гетман получил ряд земельных пожалований, что сразу сделало его, и без того богатого, самым крупным владетелем на Волыни.

В 1500 году началась новая война с Москвой. Литва не была подготовлена к этой борьбе: в распоряжении литовского великого князя не было достаточного количества войска. Ослабляли Литву и набеги татар, которых теперь уже не сдерживал великий князь московский. Несмотря на то, что прибегнули к найму иностранцев, войска, достаточно сильного для успешного сопротивления московским силам, собрать не удалось. Во главе литовской армии был поставлен князь Константин Иванович. Между тем московские войска, "воровским обычаем", двумя отрядами, вторглись в литовские области. Главный полк направился на Северскую область и, последовательно занимая города, дошел до Новгорода-Северского, второй же отряд под предводительством боярина Юрия Захарьина, направился к Смоленску, заняв по пути Дорогобуж. Подкрепив в Смоленске свое войско местным гарнизоном с энергичным воеводой Кишкой во главе, князь Константин Иванович двинулся навстречу Захарьину к Дорогобужу, решив во что бы то ни стало задержать наступление. 14 июля неприятели сошлись у реки Ведроши, где и произошел бой. Многочисленное литовское войско было разбито наголову 40000-ным московским отрядом и между многими взятыми в плен был и князь Константин Иванович. Московские воеводы сразу выделили Острожского из других знатных пленников: он был экстренно отвезен в Москву, откуда его вскоре сослали в Вологду. И Герберштейн, и Курбский согласно свидетельствуют о жестоком обращении с князем, что объясняется желанием московского правительства заставить литовского гетмана перейти на московскую службу. Однако Константин Иванович не сдавался, и, наконец, решил уйти из плена, хотя бы ценой нарушения клятвы. В 1506 году, через посредство вологодского духовенства, он согласился на предложение московского правительства. Тотчас же ему был дан сан боярина, а 18 октября 1506 года с него была отобрана обычная заручная запись на верность Москве. Давая последнюю, Константин Иванович твердо решил бежать в Литву, тем более, что события того времени могли заставить его сражаться против родины. Успешная борьба Острожского с татарами на Московской Украйне усыпила бдительность московского правительства, которое поручило новому боярину главное начальство над некоторыми южными пограничными отрядами. Этим Константин Иванович и воспользовался. Под благовидным предлогом осмотра вверенных ему войск он выехал из Москвы, приблизился к московскому рубежу и через густые леса в сентябре 1507 года пробрался на родину. Возвращение князя Константина Ивановича в Литву совпало по времени с известным процессом Глинских, так что король не мог сразу заняться устройством дел своего любимца. Но в самом непродолжительном времени ему были возвращены его прежние старостства (Брацлав, Винница, Звенигород), дана важная в Литве должность старосты Луцкого и маршалка волынской земли, благодаря чему Острожский сделался главным военным и гражданским начальником всей Волыни, а 26 ноября снова был утвержден в звании гетмана. Кроме того, Острожский получил ряд земельных пожалований и от Сигизмунда, скупого на подарки вообще. В 1508 году, когда снова началась война с Москвой, Острожский был вызван из Острога, где он приводил в порядок имущественные дела, в Новгород, где в то время находился король Александр, и поставлен во главе войска. Отсюда он двинулся через Минск к Борисову и Орше, которую неудачно осаждали московские воеводы. При приближении Острожского к Орше московское войско оставило осаду и старалось задержать переправу литовско-польского войска через Днепр, но все стычки окончились для московских воевод полной неудачей, и московские полки, потеряв энергию, начали отступление. Литовское войско по пятам следовало за уходившим неприятелем и, наконец, остановилось в Смоленске, откуда сначала было решено послать Острожского и Кишку с отдельными отрядами в московские области, но выполнение этого плана было на время оторочено и благоприятный момент утерян. Только через некоторое время князь Константин Иванович двинулся на город Белый, взял его, занял Торопец и Дорогобуж, и сильно опустошил окружающую область. Такой оборот дела склонил обе стороны к переговорам о мире, результатом которых был "вечный" мир Москвы с Литвой 8 октября 1508 года. Князь Константин Иванович снова получил несколько крупных наград. Вскоре по заключении мира с Москвой татары снова сделали большой набег, и Острожскому пришлось выступить против них. Татары были разбиты под Острогом. Теперь Константин Иванович занялся устройством своих хозяйственных дел, так как во время войны с Москвой ему очень часто приходилось снаряжать войска и на свои деньги. К этому же времени относится и женитьба его на княжне Татьяне Семеновне Гольшанской. Новый набег татар заставил Острожского поехать в Луцк для приготовления обороны, но собрать он успел только 6 тысяч человек, и с этими небольшими силами ему удалось одержать блестящую победу над 40000 татарским отрядом при Вишневце, где одних только русских он освободил из татарского плена более 16000 человек. В награду за заслуги князя Константина Ивановича в борьбе с Москвой и татарами, король издал универсал о назначении его Паном Виленским, что для кн. Острожского имело очень важное значение: он вошел в круг высшей литовской знати, и с этого времени был уже не только волынским, но и литовским вельможей.

После Вишневецкого погрома татары направили свои набеги на Московскую Украйну. Такое поведение своих прежних союзников московское правительство объяснило происками Литвы, и, объявив ей снова войну, двинуло в декабре 1512 года к Смоленску большое войско, но после неудачной осады это войско принуждено было вернуться обратно. Не имела успеха и вторая осада в следующем году. Наконец, Смоленск был осажден в третий раз и взят, московское войско стало подвигаться вглубь Литвы, захватывая по пути города. Навстречу ему пошел князь Острожский с литовским войском, и вблизи Березины произошла первая довольно упорная битва. Московские воеводы принуждены были отступить. На рассвете 8 сентября у Орши началась новая битва. Искусными маневрами и хитростью Острожский сумел обмануть бдительность русских, и вся восьмидесятитысячная армия Москвы обратилась в поголовное бегство, а преследование бегущих превратилось в бойню. Но Острожский все-таки не мог взять Смоленска, и вернул обратно лишь захваченные Москвой города. По возвращении в Литву он был награжден Сигизмундом небывалой до того наградой: 3 декабря Константин Иванович был почтен торжественным триумфом.

Летом 1516 года снова появились татары, производя большие опустошения, но лишь только разнеслись слухи о сборе войска Константином Острожским, татары тотчас же ушли. С июня 1517 года шли в Москве мирные переговоры, но 12 ноября были прерваны и началась новая война. В это же время напали и татары, в битве с которыми Острожский в первый раз потерпел поражение Положение Литвы ухудшилось еще тем, что у нее оказался, кроме Москвы и татар, еще 3-й враг, - великий магистр Ливонского ордена. Только энергия короля Сигизмунда и талантливость Острожского могли остановить успехи Москвы. Успешные походы Острожского и напряжение почти всех наличных сил страны, заставили московское правительство желать мира, который и был вскоре заключен на довольно выгодных для Литвы и Польши условиях. С этого времени Константин Иванович посвятил себя исключительно хозяйственной деятельности, которая вообще играла значительную роль в его жизни. Все свободные деньги он употреблял на расширение своих владений путем прикупки. Понятно, что громадные земельные владения Острожского, вместе с многочисленными королевскими "наданьями", требовали большого труда и хлопот по управлению ими. В отношениях Острожского к своим подданным князь является в самом лучшем свете: он освобождал их от королевских податей, строил им церкви, не давал их в обиду соседним панам. Такая мягкость и миролюбие снискали Константину Ивановичу общее расположение и высоко поднимали его престиж среди православного русского населения. Даже подданные других богатых вельмож бежали во владения Острожского и добровольно не соглашались возвращаться от него к своим прежним владельцам. В 1518 году умерла бабка жены Острожского, Мария Равенская, и все ее состояние, за отсутствием прямых наследников, перешло к Константину Ивановичу, который около этого времени был назначен на уряд воеводы Трокского и первого светского вельможи Литвы. В начале июля 1522 года умерла первая жена князя Константина Ивановича, княгиня Татьяна Семеновна, урожденная Гольшанская, оставив ему малолетнего сына Илью. В том же году Острожский вступил во второй брак, от которого у него родился второй сын, известный Василий-Константин Константинович. На этот раз выбор его пал на представительницу славнейшего и богатейшего западнорусского рода - Олькевичей-Слуцких - княжну Александру Семеновну. С этого времени свою общественную деятельность он направляет, главным образом, на пользу церкви и очень редко выступает в качестве полководца.

Возвышение князя Острожского, бывшее отчасти следствием усиления русской партии, не могло не сопровождаться постепенным усилением православного элемента и православной церкви в Литве, тем более, что сам Константин Иванович, будучи верным и преданным сыном своей церкви и всегда ограждая интересы православия и русской народности, имел таких друзей и сотрудников, как королева польская и великая княгиня литовская Елена Ивановна, митрополит Иосиф Солтан и Александр Ходкевич. Целый ряд "наданий", ходатайств в пользу церквей и монастырей, труды в пользу внутреннего распорядка жизни церковной и внешне-юридического ее положения сосредоточивают в личности Острожского все интересы того времени, все симпатичные стороны тогдашнего православного общества и его членов. Важнейшие перемены в церкви связывались с его именем, милости к православным, по заявлению самого короля, делались ради Константина Ивановича, который, рассчитывая на благосклонность короля и его расположение к нему, являлся ходатаем перед правительством за православную церковь Благодаря его хлопотам, просьбам, ходатайствам было твердо установлено юридическое положение православной церкви в Литве, до него находившейся в весьма неопределенном положении. При его содействии были приняты и отчасти осуществлены меры к поднятию нравственного и духовного уровня православной массы, тем более, что католичество, не имевшее тогда рьяных деятелей, относилось к православию равнодушно, благодаря ему же было определено положение епископов и соборян и много сделано по устроению патронатства - спорного вопроса между епископами и панами из-за вмешательства светских лиц в церковные дела. Дружба Константина Ивановича с митрополитами, епископами и православными благочестивыми панами много содействовала поднятию материального благосостояния церкви.

Но если главную долю своего влияния Константин Иванович употреблял на пользу церкви, то все-таки он не забывал и других интересов русского населения в Литве. Как носитель коренных принципов и исторических традиций русской народности, Острожский сделался центром, вокруг которого дружно группировались все лучшие русские люди Белоруссии и Волыни: кн. Вишневецкие, Сангушки, Дубровицкие, Мстиславский, Дашковы, Солтаны и др. Сознавая важную роль материального благосостояния, Константин Иванович выхлопотал у короля много земель русским людям, а подчас и сам раздавал им угодья.

О личной жизни Острожского известия очень скудны. Насколько можно судить о частной жизни Константина Ивановича по отрывочным сведениям, дошедшим до нас, она отличалась удивительной скромностью; "светлицы" с деревянными и некрашенными полами, изразцовые печи, окна, "глиняные усы", иногда "паперовые" и "полотняные, насмоливанные" лавки - вот и все внутреннее убранство дома могущественнейшего и богатейшего вельможи в Литве. Есть данные предполагать, что и частная жизнь князя Острожского вполне соответствовала обстановке его дома.

И самое последнее дело Константина Ивановича было направлено на пользу родного русского народа: пользуясь расположением короля, он выпросил у него освобождение Луцка, ввиду татарского опустошения, на 10 лет от платы господарских податей и на 5 лет от платы старостинских. Неизвестно точно, какое участие князь Острожский принимал в составлении и издании Литовского Статута, но он радостно приветствовал это событие. Умер князь Константин Иванович Острожский уже в преклонном возрасте и был погребен в Киево-Печерском монастыре, где и поныне сохранилась его гробница.

А. Ярушевич, "Ревнитель православия, князь Константин Иванович Острожский и православная литовская Русь в его время" (Смоленск, 1897); Документы фамильного архива Острожских печатаются под заглавием: "Archiwum ksiąząt Lubartowiczòw-Sanguszków w Sawucie" (Львов, I-III, 1887-90); Niesiecki: "Herbarz Polski" (Lipsk, 1841, VII); Акты западной России, т. II-IV; Акты южной и западной России, т. I-II; Архив юго-западной России, т. II-IV; Стрыйковский, Kronika, II; Stelebski: "Dwa welkie swiatha na hòryzoncie Polskiem, 1782, t. II; Карамзин (изд. Эйнерлинга), VII; Соловьев (изд. Товарищества Общественная польза), т. II; Сказания Курбского (изд. 2-е, СПб., 1842); Герберштейн, "Записки о Московии" II; Максимович, Сочинения, том I; Труды 3-го археологического съезда в Киеве (реферат г-на Романовского), Киев, 1878; Памятники, изд. временной комиссией для разбора древних актов, Киев 1859, т. IV, стр. 89-90; Киевские Епархиальные Ведомости, 1875, №№ 15 и 18; Древняя и новая Россия, 1879, III, 366―68; Труды Киевской Духовной Академии, 1877, № 10; Шараневич, "О первых князьях Острожских" ("Галичанин", сборник 1863, стр. 226); Зубрицкий, "История Галичско-русского княжества", Львов, 1852, I; Коялович, "Чтения по истории Зап. России (изд. IV, СПб., 1884); Stebelski, Zywoty J. S. Eufrozyny Paraskewy z genealogią ks. О. (Вильно, 1781-83).

Е. Лихач.

{Половцов}

. 2009 .

Смотреть что такое "Острожский, князь Константин Иванович" в других словарях:

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Острожский. Константин Иванович Острожский … Википедия

1460 11 сентября 1530 Портрет К. И. Острожского Место смерти Туров Принадлежность ВКЛ … Википедия

Константин Иванович Острожский 1460 11 сентября 1530 Портрет К. И. Острожского Место смерти Туров Принадлежность ВКЛ … Википедия

Константин Иванович Острожский 1460 11 сентября 1530 Портрет К. И. Острожского Место смерти Туров Принадлежность ВКЛ … Википедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Острожский. Константин Константинович Острожский … Википедия

Василий Федорович Красный, князь Острожский (? 1461) русский князь и меценат Великого княжества Литовского. Поддерживал великого литовского князя Ягайла Казимира в его борьбе за польский трон. Участвовал в сеймах 1446 и 1448 годов и в … Википедия

Юрий Иванович Гольшанский князь дубровицкий 1505 1536 Предшественник … Википедия

Умер в 1515 г., потомок литовского великого князя Гедимина (от сына его Наримунда) в VII колене, родоначальник князей Щенятевых, угасших 1568 г. по смерти его внука, бездетного боярина кн. Петра Михайловича. Князь Щ. приходился внучатым братом… … Большая биографическая энциклопедия

О происхождении рода Острожских есть две версии, по первой, они происходили от Друцких князей, по второй версии, были потомками Туровских князей.

Родителями Константина были его отец Иван Острожский и мать Анастасия Глинская, а родился он приблизительно в 1460-1463 году.

В раннем детстве, Константин со своим старшим братом Михаилом, остаются без отца, который умер приблизительно в 1466 году. Они продолжают жить в своём родовом имении Остроге до 1481 году, в этом году Константин переезжает в Вильно для своего обучения.

Спустя два года Константин Острожский возвращается домой, но не надолго, побыв немного в Остроге, он едет ко двору великого князя на службу. В 1494 году его отправляют с посольством в Москву, просить московского князя Ивана Васильевича отпустить свою дочь Алену, к которой сватался великий князь литовский Александр .

Побыв на княжеской службе, Константин Острожский решил, что это не для него и отправился на Волынь, где участились нападения татар. Его военная карьера началась в 1497 с битвы возле речки Сарота, где он в месте со своим братом Михаилом, разбил татарский загон. В том же 1497 году Острожский участвует в походе великого князя Александра на Молдавию и при возвращении домой, разбивает у Очакова, тысячный отряд татар под командованием сына крымского хана Махмат-Гирея. За что и получает в этом же году, с рук Александра, гетманскую булаву, а так же и различные земельные имения.

В 1500 году Московское княжество пошло войной на ВКЛ, великий князь Александр отправил Острожского на пограничные земли с восьмитысячным отрядом. По дороге в Дорогобуж, на реке Ведрошь , 14 июля его отряд вступил в бой с 40 тысячной армией Москвы, его отряд был полностью разбит, а сам Острожский в месте с другими знатными шляхтичами попал в плен.

На Острожского надели кандалы и посадили в тюрьму, князь Александр пытался через посольство освободить Острожского, но все предложения Иван III отвергнул. Иван III добивался от Острожского его присяги на верность. Шесть лет Острожский отказывал в этом Ивану III, и оставался всё это время в кандалах, но 1506 году он согласился присягнуть на верность Ивану III.

Острожского выпустили из тюрьмы и назначили командовать полками на южных границах, но не так просто было сбежать на родину Острожскому, за ним очень внимательно следили, и не для того, что бы снова быть схваченным, он согласился дать присягу Ивану III, он начал ждать удобного момента. Такой момент появился лишь только через год, как его отпустили, в 1507 году. Константин Острожский, под предлогом осмотра полков, выехал из Москвы в Тулу со своим верным слугой. Как только в Москве стало ясно, что Острожский вместо Тулы направился в Литву, за ним выслали погоню, и чуть было не схватили, в одной деревни Острожский задержался в храме, а его слуга пошёл дальше, и московские солдаты его и схватили, посчитав его Острожским. Лесами и болотами, Острожский смог в одиночку добраться до границ Литвы, и вернулся домой. По возвращению домой, уже от нового великого князя Сигизмунда Старого , получил назад все свои земли и регалии, а также и гетманскую булаву.

Не успев долго побыть дома в 1508 году, Острожский снова был вынужден отправиться на вновь начавшуюся войну с Москвой, но в этой войне его отряд в боевых действиях не участвовал, он только успел занять, оставленный московскими солдатами Дорогобуж, после чего между ВКЛ и Москвой было заключено перемирие.

Константину Острожскому, снова не удалось долго побывать у себя дома в Остроге, на этот раз, ему пришлось отправиться на войну с крымскими татарами, которые вторглись на территорию ВКЛ. Основное сражение в этой войне произошло 28 апреля 1512 года под Вишневцем . В этой битве, Константин Острожский полностью разбил 24 тысячный загон татар, при этом его войско значительно уступало численностью татарскому загону. После поражения под Вишнявцом, татарский хан Менгли-Гирей, сразу же прислал своих послов к Сигизмунду просить мира, который чуть позже и был заключен.

В следующей войне с Москвой за Смоленск, Константин Острожский внёс свое имя в историю великих полководцев, так 8 октября 1514 года в битве под Оршей , он со своим 30 тысячным войском разбил 80 тысячную московскую армию. Эта новость облетела всю Европу, а битва вошла в европейские военные учебники, как пример стратегии боя с меньшим количеством войск.

После победы под Оршей, Острожский оправился с войсками к Смоленску, где часть горожан, во главе епископом Варсанофием, готова была сдать город Острожскому, но он не успел, заговор был раскрыт, а Варсанофия казнили. Придя к Смоленску, Острожский понял, что не успел, и тех шести тысяч солдат, которые остались у него после стремительного перехода и болезней, явно не хватил для штурма, тем более без пушек, которые он оставил, что бы увеличить скорость движения совей армии.

Константин Острожский снимает осаду и возвращается назад, освободив по дороге города Кричев, Мстиславль и Дубровно. Он едет в Вильно, где в честь его знаменитой побед под Оршей, Сигизмунд построил триумфальную арку, и через которою Острожский вошел в город.

После возвращения в Вильно, Острожский не надолго возвращается домой, и потом снова идёт в поход на город Апочка, простояв там некоторое время, оставляет город, и идёт на помощь Полоцку, который был в осаде, и у горожан почти закончились припасы. Узнав, что к Полоцку идёт Константин Острожский, московский войска сняли осаду и ушли.

После этого он возвращается домой, где провёл конец 1517 и начало 1518 года, а после отправился в Польшу, где ему выпала честь встречать, на границе, невесту Сигизмунда Бону Сфорца, после чего он вернулся в Литву.

После окончания войны с Москвой в 1522 году, Константин Острожский становится Троцким воеводой и занимает первое место в Раде. В том же 1522 году, умирает его жена, Татьяна Гальшанская, оставив князю Острожскому сына Ивана. Через год он снова женится, его женой стала Александра Слуцкая, которая родила ему дочь Софию и сына Константина.

В 1524 году, во время войны с Крымским ханством, Константин Острожские снова отправляется в военный поход на Очаков, который спустя два дня сдался Острожскому. Следующий военный поход на татар, в 1527 году, был для Острожского последним. Награбив и набрав пленных в Литве, татары возвращались в Крым, и в 40 милях от Киева, на реке Ольшанке, они решили остановиться на отдых. Острожский во главе со своей армией, которая составляла около 3500 солдат, 27 января 1527 года на рассвете, неожиданно напал на 30 тысячное войско. Благодаря неожиданности и тому, что всадники Острожского смогли отрезать татар от их лошадей, победа была на стороне Константина Острожского. Он освободил из татарского плена около 40 тысяч своих соотечественников.

После победы над татарами Сигизмунд снова встречал Острожского в Кракове с почестями и подарками, а придворный летописец Деций, написал книгу о битве на Ольшанке, и издал её в Нюрнберге на латинском языке. Константин Острожский умер 8 августа 1530 года, и по его завещанию был похоронен в Печерском монастыре.